Лов змей в Индонезии

После двух путешествий в Южную Америку и на Галапагосские острова я отправился на Калимантан, третий по величине остров мира (только Гренландия и Новая Зеландия превосходят его). И на этот раз у меня было поручение собирать зоологический материал для наших музеев. Кроме того, гётеборгский Аквариум просил меня привезти коллекцию живых рептилий. Девять месяцев провел я на Калимантане, забирался в самые далекие и неизведанные уголки глухих лесов, потом поехал на Яву. И, наконец, двинулся в обратный путь, везя с собой в Швецию множество пресмыкающихся как живых, так и мертвых.

Первые трофеи я добыл на маленьком островке Нунукане у северо-восточного берега Калимантана. Здесь я гостил у лесовода Эрика Люндквиста, который сам очень интересуется животными. Услышав, что мне нужны рептилии, он тотчас организовал отлов. В его подчинении были сотни лесорубов - малайцы, даяки, китайцы, и вот он велел десятникам, чтобы их бригады собирали для меня живые экспонаты.

Уже на второй день один малайский рыбак принес мне живую, невредимую морскую змею почти двухметровой длины. Это был великолепный ластохвост, желтоватый, с бурыми поперечными полосами и сплющенным с боков хвостом. Я поместил его в корыто с водой, чтобы получше изучить. В воде он двигался быстро и ловко, как угорь, а на суше был совсем беспомощен. Рыбак рассказал мне, что морские змеи частенько забираются в верши; так и эта попалась. Известно около пятидесяти видов морских змей, и все они смертельно ядовиты. Вот и теперь я услышал, что около Тавао, неподалеку от Нунукана, змея укусила рыбака, который проверял свою вершу, и он в страшных мучениях умер через три часа. Правда, на купающихся морские змеи редко нападают. Если встретишь в воде змею, она, как правило, быстро уходит.

Часто можно увидеть с корабля морских змей у самой поверхности моря. У тихоокеанского побережья Панамы я однажды, меньше чем за час, насчитал их около полусотни. В той части Тихого океана есть только один вид - желтобрюхи. Все остальные виды обитают в области от Персидского залива до западной окраины Тихого океана. В Плаиас - так называется курорт на побережье Эквадора - я поймал желтобрюха, который в отлив оказался на суше. Змея лежала, как мертвая, но едва я поднес к ней руку, как она стала яростно извиваться, стараясь меня цапнуть.

Нунуканский ластохвост был очень смирным. Мы с Эриком много раз вынимали его из воды, чтобы осмотреть и сфотографировать; он ни разу не попытался нас укусить.

Моим вторым трофеем был питон; его я нашел в клетке, в которой Эрик держал макаку. Обезьяны, как и люди, испытывают подсознательное отвращение к змеям, и на питона мое внимание обратила макака. Оцепенев от ужаса, она смотрела в угол клетки и дико визжала. Там, свернувшись пестрым клубком, лежала змея. Это был сетчатый питон, самый красочный представитель этого подсемейства и самый крупный: он достигает больше десяти метров в длину. Судя по вздутию на брюхе, он только что сожрал крысу или еще какое-нибудь мелкое животное.

Нунукан вообще богат питонами. Мне рассказали, что на болоте в лесу вблизи бунгало Эрика обитает настоящий великан. Островитяне боялись его, утверждали, что он длиной около пятидесяти метров. Даже если они преувеличивали в пять раз, все равно питон был редкостный, и я вместе с одним охотником малайцем целую неделю прочесывал густую колючую чащу. Мы заглядывали в норы, в старые дупла, все осмотрели, но гигант словно сквозь землю провалился.

В животе у этого литона небольшой олень

Эрик во время своих походов часто встречал и убивал питонов длиной и в семь, и в восемь метров. Когда я приехал на Нунукан, он показал мне распухшую руку - память о поединке с удавом. За несколько дней до того он у дверей спальни поймал трехметрового питона, но не остерегся, змея укусила его, и рака воспалилась. Надо сказать, что укус неядовитой змеи опасен - гниющие остатки пищи у нее на зубах могут вызвать воспаление.

Питон, как и великаны Нового Света боа и анаконда (о них я расскажу дальше), пользуется среди местных жителей дурной славой, которая в общем-то не заслужена. Я знаю только два случая, приведенных голландским зоологом Феликсом Копштейном, когда нападение питона на человека привело к печальному исходу. В одном случае шестиметровый питон сожрал четырнадцатилетнего мальчика, в другом - десятиметровый исполин заглотал взрослую женщину. На Нунукане один из рабочих Эрика, отправившись на охоту, еле вырвался из объятий удава. Идя через джунгли по узкой тропе и высматривая следы, он слишком поздно заметил огромного питона, который лежал на суку и подстерегал добычу. Удав молниеносно обвился вокруг него и стиснул. Охотнику удалось освободить одну руку, и он принялся рубить змею парангом, пока не заставил ее отпустить его. У него было сломано несколько ребер, и он долго болел после эгой передряги.

Своего самого крупного питона Эрик нашел... в курятнике? Куры подняли страшный шум. Эрик пошел туда и обнаружил, что через окошко к ним забралась громадная змея. Он закрыл окошко и пошел за ружьем. Вернулся к курятнику - что такое: змея удирает в лес! Окно закрыто, как же питон выбрался? Оказалось, он пробил дыру в дощатой стене, словно она была бумажная! Эрик угостил его пулей и стал обладателем красивой кожи длиной восемь метров.

В Индонезии можно услышать много поразительных и неправдоподобных историй о питонах. Мне особенно запомнился рассказ одного голландца. Бродя по лесу, он вдруг увидел двух здоровенных змей, которые в драке совсем переплелись друг с другом. Одна была мертва, а вторая... пожирала сама себя! Уже заглотала полметра собственного хвоста, в полной уверенности, что это противник. Ведь говорят же, что борцы иногда в пылу схватки выворачивают собственную ногу...

Что можно сказать об этой истории? Пожалуй, самое правильное - не верить девяноста пяти процентам таких рассказов, а остальные пять подвергать сомнению и проверке. Естественно, самые невероятные вещи можно услышать именно об удавах. Что питон сам себя пожирал - это, конечно, басня. Но через несколько недель после прибытия на Нунукан я своими глазами увидел, как питон задушил себя!

А было это так. Два островитянина принесли мне четырехметрового питона, пойманного в курятнике. Он попался в силок: не снимая силка, они привязали к нему веревку. Я поместил питона в мешок на время, пока будет готова для него клетка. На тот случай, если змея выберется из мешка, я привязал веревку за перила террасы моего дома. Сколотил клетку, заглянул в мешок - питон мертв! Он так крутился и извивался, что сам себя задушил. Веревка прорезала и кожу, и мясо...

Но вернусь к моим первым трофеям на Нунукане. В тот самый день, когда я нашел питона у макаки, два улыбающихся даяка принесли мне в маленьких бамбуковых клетках по зеленой гадюке с большой треугольной головой. Эти змеи живут и на деревьях, и на земле. Особенно много их было в бамбуковых зарослях. Они очень флегматичны, так что ловить их легко. В отличие от большинства змей, зеленые гадюки не уходят с дороги при появлении человека, а продолжают невозмутимо лежать на месте. Это удобно для ловца змей, но вообще-то чревато риском для того, кто ненароком наступит на змею. Один малаец уверял меня, что зеленая гадюка шесть дней лежит неподвижно, и только на седьмой отправляется на охоту. Это нелепое представление, наверно, вызвано тем, что она - ночное животное, днем ее редко увидишь.

На следующий день моя коллекция пополнилась змеей улар чин-чин мас; так малайцы называют удивительно красивую, черную, с яркими желтыми кольцами древесную змею. У нее ядовитые зубы лежат на заднем конце верхней челюсти, так что она неопасна для человека, но нужно остерегаться, чтобы не спутать златокольчатую с ядовитыми крайтами, которые принадлежат к тому же семейству, что кобры. Крайт и златокольчатая очень похожи друг на друга.

В прибрежных болотах и манграх Нунукана было очень много улар чин-чин мас. Однажды, поднимаясь на лодке вверх по реке, я насчитал на деревьях одиннадцать златокольчатых змей, несмотря на то, что они ведут преимущественно ночной образ жизни и днем обычно прячутся. Я нарочно спугнул нескольких змей, чтобы посмотреть, как ловко и быстро они лазают по деревьям - буквально скользят по веткам, почти вертикально поднимаются по стволу.

Итак, за три дня у меня набралось пять змей, представляющих четыре вида. Начало многообещающее! Но дальше дело пошло хуже. Лесорубы носили мне множество рептилий, я и сам с помощью моего малайского друга поймал несколько штук, но новые виды попадались редко. Все те же зеленые гадюки, питоны и златокольчатые... Ладно, может быть, лучше повезет на "большой земле" - на Калимантане.

Но сперва расскажу еще про один случай на Нунукане.

Зеленая гадюка

- Ой, что это! - услышал я однажды испуганный крик поварихи. - Поглядите, у него на шее живая змея!

Я вышел. В самом деле: стоит малаец, а у него вокруг шеи вместо шарфа обвился небольшой питон!

- Хотите купить, туан?^* - спросил он.

^* (Туан - форма обращения; в переводе с индонезийского языка значит "господин".)

- Он что, ручной?

Малайцы иногда держат питонов в своих домах и кладовках, чтобы истребляли крыс. Такие питоны привыкают к человеку и становятся совсем ручными. Даже Эрик завел у себя на складе трехметрового удава.

Но малаец ответил, что питон только что пойман.

- Ну, знаешь, - не поверил я, - тогда бы он не вел себя так смирно!

- А меня никакие змеи не кусают! - рассмеялся малаец.

Я решил, что он подтрунивает надо мной, и протянул руку к питону. Удав попытался меня укусить. Может быть, у малайца был дар укротителя? Есть люди, которые умеют обращаться со змеями настолько уверенно и спокойно, что не вызывают у них агрессивных инстинктов.

- Если тебя змеи не кусают, поиграй вот с этими, - в шутку предложил я ему, показывая на клетку, в которой лежали три гадюки. - Только помни, они очень ядовитые.

Малаец подошел к клетке, открыл ее и преспокойно взял в руки двух гадюк. Он обращался с ними далеко не осторожно: схватил их так, что они вполне могли его укусить. Но змеи его не тронули.

- Ну, теперь туан мне верит? - торжествующе воскликнул он. С острова Нунукан я отправился в дебри Калимантана.

Больше всех меня занимала королевская кобра. Это самая крупная из ядовитых змей, она достигает пяти метров в длину. Местные жители ее очень боятся. Когда кобра охраняет яйца, она бросается на каждого, кто приблизится, будь то человек или животное, а яд у нее очень сильный. Один англичанин, в правдивости которого я не сомневаюсь, рассказал мне, что его дважды атаковали кобры, но оба раза ему удалось их убить прежде чем они его укусили.

К счастью (и на беду змееловов), королевские кобры довольно редки на Калимантане. Один раз мы с малайцем Авангом заметили очень длинную темно окрашенную змею, которая ушла от нас в чащу. Аванг уверял, что это была королевская кобра. Надо сказать, что кобры бывают самой различной окраски, и их легко спутать с безобидными ужами. Молодая королевская кобра - черная, с отчетливыми белыми или желтоватыми поперечными полосами; с возрастом краска может перейти в бурую, оливково-зеленую, грязно-желтую, а светлые полосы почти пропадают. Спокойная кобра не похожа на изображение, которое мы привыкли видеть; лишь нападая, она угрожающе раздувает шею.

Мне удалось поймать только черную кобру одного из трех известных на Калимантане видов. Рядом с королевской она невелика; самая длинная не превышает 1,9 метра.

Но однажды вечером - я уже лег спать - Аванг разбудил меня известием, что один даяк^* принес большую черную змею. Памятуя мои указания, он попытался взять ее невредимой, однако змея была очень сильная и вырвалась у него из рук. Тогда он ударил ее своим мечом - мандау - и ранил; все же даяк надеялся получить от меня в награду немного табака. Я вышел посмотреть на добычу и увидел... королевскую кобру. А он ловил ее руками! Кобра чуть шевелилась, это были уже предсмертные судороги. Я измерил ее - триста шестьдесят сантиметров; крупная, но до рекорда далеко. Она была темно-оливкового цвета. Меч рассек ей голову и тело, поэтому я не стал класть кобру в спирт, а только снял с нее кожу.

^* (Даяк - собирательное название для коренных жителей Калимантана. В переводе с малайского языка значит "житель внутренних областей". )

Я спросил смельчака, много ли в этих местах королевских кобр. Он ответил, что убил уже несколько штук, причем две из них были куда больше этой. (Не исключено, что он хвастался). Даяк отлично знал, что это опасная змея; с год назад от укуса кобры погибла женщина из его деревни.

Я пообещал щедрую награду за целый экземпляр, а пока дал ему соли и табака. К сожалению, мне так и не добыли неповрежденной кобры.

Однажды я увидел, что Аванг разрезает на три части змею длиной около тридцати сантиметров, и дает по куску двум другим малайцам из моего отряда. Я никогда прежде не видел такой змеи, сперва даже принял ее за веретеницу, потому что брюхо у нее тоже было покрыто чешуей. И я стал распекать Аванга: зря он ее искалечил.

Ты же видишь, как я стараюсь добыть всяких необычных животных, а сам испортил такую редкость!

- Что вы, ее грех класть в спирт, - возразил Аванг. - У нас считается счастьем найти эту змею. Надо высушить кусок и носить на себе, лучшего талисмана не придумаешь. Ее зовут улар кепала дуа - змея с двумя головами. У нее с обоих концов по голове. Это поразительное животное! Она не может сдвинуться с места - каждая голова в свою сторону тянет, вот и не получается ничего.

- Как же она кормится? - спросил я.

- А ей приносят корм маленькие птицы.

- Обеим головам сразу?

- Ну да.

Именем улар кепала дуа малайцы называют нескольких похожих друг на друга змей. Речь идет о червеобразных слепозмейках, у которых голова такой же формы, как хвост, а глаз и маленького рта почти не различить. Вот и кажется, что у них две головы. Они ведут роющий образ жизни и совсем безобидны. Позже мне удалось добыть живую слепозмейку^*; правда, не от малайцев - они бы ни за что не отдали такой талисман!

^* (Слепозмейки (Typhlopidos) - мелкие змеи (до 75 сантиметров), с очень коротким, толстым хвостом, внешне напоминающие червей. Глаза прикрыты щитками, все туловище покрывают однородные гладкие чешуйки. Около 200 видов слепозмеек распространены в тропиках и субтропиках всего земного шара. Один вид слепозмейки встречается и у нас в Закавказье, Туркмении, Таджикистане и Узбекистане. Не ядовиты. )

Лишь нападая, королевская гадюка раздувает шею

Из обитающих на Калимантане змей очень своеобразны древесные, или "летающие змеи" Chrysopelea. Они не такие уж длинные, даже метра не достигают, тело круглое, но, раздвигая ребра, змея может стать почти плоской, слегка вогнутой с брюшной стороны. "Летающие змеи" живут преимущественно на деревьях, где охотятся на ящериц и насекомых. Спасаясь от преследования, они расплющивают свое тело и способны пролететь в воздухе довольно далеко - до соседнего дерева или на землю, после чего тотчас опять становятся круглыми. Мы встречали их несколько раз, но поймать ни одной не смогли.

Да, как мы ни старались, результат наших поисков не отвечал моим ожиданиям. Возможно, я сам виноват, неверно представляя себе животный мир Индонезии. По пути туда я прочел книгу о путешествии по Калимантану; в ней чуть ли не на каждой странице кишели змеи. Конечно, такие книги искажают мир джунглей. Авторы любят делать упор на оборотную сторону медали, собирают воедино все ужасы, какие сами видели или вычитали. Что ж, это тоже естественно, ведь читателю подавай приключения, опасности, удивительные случаи...

Как бы то ни было, в джунглях вовсе не так много ядовитых змей и прочих чудовищ. А те, которые есть, при появлении человека обычно стараются уйти. Сколько раз я напрасно бросался за рептилиями, которые - я чуть не написал: издевательски смеясь - ныряли в заросли, предоставляя мне извлекать из кожи рук и ног цепкие колючки. Был случай, когда я три ночи подряд охотился на черно-белых ночных ящериц. Так и не поймал ни одной. Поневоле вспомнишь, что мне говорил один голландец по поводу отлова животных.

- Тут нужна хитрость,- объяснял он. - Хотите знать, как я наловил много-много варанов? В Индонезии есть приправа, которая называется траси. Ее чаще всего делают из мелких креветок - их подсолят, потом перемалывают в кашу и дают прокиснуть. Запах - омерзительный. А вараны питаются в основном падалью, и они обожают траси. Ну вот, я намазал этой приправой несколько килограммов гравия, вараны нажрались его и так отяжелели, что, когда я пришел, не могли от меня убежать...

Конечно, рассказ этого голландца не надо принимать всерьез - варанов ловить вовсе не так просто!

Я начал главу с питонов, питонами и закончу.

Охотясь ночью в дебрях Калимантана, мы поймали пятиметрового удава, который укрылся в дупле. Накинули ему на шею петлю и извлекли на волю. Но когда мы уже собрались идти с добычей домой, этот негодяй укусил за руку помогавшего нам даяка. К счастью, мне удалось быстро вылечить пострадавшего.

Питона мы убили. Красивая кожа досталась мне, а мясо я поделил между даяками и жившими в том краю китайскими лавочниками. В благодарность один из китайцев угостил меня питоновым филе. Китайцы мастера готовить, и блюдо было вкуснейшее.

Через несколько лет, гостя на Сумбаве (один из Малых Зондских островов), я сам попытался приготовить на обед мясо змеи. Дело в том, что я расхвалил это блюдо владельцу кофейной плантации, шведу Ёсте Бьёрклюнду. Только бы получить крупную змею, а уж я постараюсь! И вот один островитянин принес трехметрового питона.

- Давай, показывай свое искусство! - сказал Ёста.

Честно говоря, я плохо разбираюсь в кулинарии. Убив питона и сняв с него кожу, я попросил жену помочь. Она сослалась на нездоровье и куда-то исчезла. Пришлось мне самому взяться за дело. Не скупясь на соль и перец, масло и петрушку, я поджарил филе и подал. Увы, блюдо не вызвало восторга. Вкус-то был ничего, но мясо получилось очень жестким, и только пиво помогло нам его проглотить.

Когда люди узнали, что мы съели змею, повариха яванка залилась слезами: быть беде.

- Кто ест змею, - объяснила она, всхлипывая, - у того ноги срастаются вместе, получается словно змеиный хвост.

С нами ничего не случилось. Островитяне тотчас сделали вывод, что мы заключили союз с туаном Сетаном - господином Сатаной...