Вершина родословного древа рептилий

Из 120-130 видов ямкоголовых змей в Азии живут только представители двух родов: куфии, или азиатские копьеголовые змеи (30-32 вида наземных и древесных), и щитомордники (10 видов). Еще 2 вида щитомордников - в США и один - в Мексике и Центральной Америке. Там, в Америке, семейство ямкоголовых наиболее многочисленно и разнообразно.

"Один рабочий плантации, укушенный в ногу, был доставлен домой. Его жена промыла кровоточащую рану водой. Мужчина, которому была оказана помощь только местным врачевателем, умер через два часа, его жена - на следующее утро с типичными симптомами отравления ядом копьеголовых змей. Как могло это случиться? Концы пальцев женщины были в мелких ссадинах от кожуры кокосовых орехов, и яд, когда она промывала рану, попал в них" (Ганс-Гюнтер Петцольд).

Змея, погубившая мужа и жену, - кайсака, или лабария. "Барба амарилья" ("горчичная борода") называют ее также в Южной Америке: подбородок у кайсаки ярко-желтый. Ареал - от Южной Мексики до Парагвая. Именно эту очень ядовитую и весьма внушительную змею длиной до двух - двух с половиной метров, как сообщают старые хроники, в конце XVII века плантаторы завезли на Мартинику и, наверное, другие Малые Антильские острова (на Больших Антилах ямкоголовых змей нет). Цель была такая: чернокожие рабы убегали в джунгли. Так вот, чтобы житья им там от змей не стало, чтобы не убегали, желтобородых рептилий и пригласили на помощь вооруженной охране. Было ли так на самом деле, теперь сомневаются.

Кайсака - из рода ботропсов, американских копьеголовых змей. Пятьдесят-шестьдесят видов в этом роде - от Мексики до Аргентины. Двухметровая уруту - обычная ядовитая змея Аргентины, жараракусу, наиболее "удойная" из племени ямкоголовых, а возможно, и всех змей вообще (до грамма яда в сухом весе получают от нее!) и, наконец, жарарака - самые смертоносные и одиозные змеи Южной Америки, тоже из рода ботропс. Много рассказов можно здесь услышать о злобе этих змей, о дурном их нраве, преднамеренном стремлении укусить человека. Даже в дома будто бы врываются взбешенные жарараки за убегающими от них людьми. Получается, здесь чуть не каждый был когда-либо укушен жараракой. Но поскольку рассказчики выжили, мстительные змеи испытали, наверное, немало огорчительных разочарований, лишь напрасно утруждая зубы, выслеживая и кусая двуногих недругов.

Вооружена

В прежние времена в одной лишь Бразилии, где жарарак особенно много, ежегодно умирало от их укусов 3 тысячи человек, теперь - не больше сотни. Сыворотки и медицина спасают многих прежде наверняка обреченных. Да и самих змей стало меньше: их вытесняет наступающая цивилизация, успешно уничтожает, как полагают, и "благословенная" массурана. Но хоть и меньше стало жарарак, однако в пампасах и льяносах Юго-Восточной Бразилии их еще много (ареал змеи - лишь восток материка, от штата Байя до Ла-Платы).

Ежегодно Бутантан получает от ловцов змей до шести тысяч жарарак (за 60 лет - 300 тысяч, большая часть всех полученных институтом змей). Сколько же было в Бразилии этих гадов 50-100 лет назад! По некоторым сообщениям, до 80-90 процентов змеиных укусов в этой стране на счету у жарараки.

Среди древесных ботропсов интересна островная копьеголовая змея, как новый вид описанная в 1921 году. Найдены эти змеи только на маленьком островке Кеимада-Гранде (у берегов Бразилии, площадь его два квадратных километра). Они живут на кустах и деревьях и ловят птиц. Яд у островных змей быстрого действия. Для охоты на пернатых это очень важно: чтобы укушенная птица не могла улететь и умереть где-то далеко.

Прежде на острове было столько змей, что маяк на нем пришлось снабдить автоматическими устройствами, так как после гибели от змей нескольких сторожей никто не хотел служить на острове.

Маяк и змеи

И вдруг без всякой видимой причины змеи на этом необитаемом клочке земли стали быстро вымирать. Причину, впрочем, вскоре удалось установить: прогрессирующий в популяции местных копьеголовых змей гермафродитизм! В 1930 году одна экспедиция установила: самцов среди островных змей - 50 процентов, самок - 10, прочие 40 - интерсексы (самки с мужскими половыми органами). Через 25 лет двуполых змей было уже 75 процентов, а еще через 10 лет здесь не смогли поймать ни одной змеи (правда, на следующий год семерых поймали). Интерсексы иногда размножаются, но плодовитость из-за этого физиологического перерождения настолько упала, что змеи стали вымирать. Гермафродитизм, очевидно, результат инцухта, или инбридинга, то есть близкородственного разведения, вредные последствия которого давно известны животноводам и генетикам.

"Я вдруг почувствовал острую боль в лодыжке, словно на нее капнули расплавленным сургучом... Я увидел большую змею, свернувшуюся спиралью и высоко поднявшую голову. Никогда не забуду ее красных, как киноварь, глаз, сверкавших в полумраке леса, ее коричневого туловища, едва отличимого от прелых листьев и коры, покрывавших землю... Хижина была в пятистах шагах, но, как я ни спешил, когда достиг спасительного крова, нога сильно распухла, и я не мог на нее ступить..." (Эдуард Пеппиг).

Ножом вырезали место укуса, прижгли золотой монетой. "Но боли все усиливались". И скоро Пеппиг потерял сознание. Он уже готовился к смерти, написал письма на родину. Но среди ночи очнулся. Боль была мучительной, его трясло как в лихорадке, но пришло сознание - он спасен, "молодой организм одержал победу над смертью".

Знаменитого немецкого натуралиста (в 1927-1932 годах он пересек Анды и по Амазонке - весь материк с запада на восток) укусила самая страшная, так здесь считают, змея тропической Америки. Бушмейстер!

Два-три и даже 3,75 метра в ее буром с темными ромбами теле! Самая большая ядовитая змея Америки. Ядоносные зубы - до 3,5 сантиметра. Глубоко вонзает их бушмейстер и 400 миллиграммов (в сухом виде) гемолитической отравы впрыскивает в тело укушенного (даже больше грамма, по некоторым данным). Казалось бы, смерть должна быть немедленной. Но Пеппиг довольно быстро излечился, хотя методы спасения применялись примитивные и даже вредные. Последние опыты в Бутантане показали: яд бушмейстера не очень токсичный - более слабый, чем у жарараки и других крупных ботропсов.

Бушмейстер (один вид) - из другого рода - лахезис. Название это не раз слышали пациенты гомеопатов (из змеиного яда готовят соответствующие лекарства). "Роковое" имя греческой богини судьбы получила в науке эта легендарная змея. Фантастических сказок о бушмейстере-сурукуку много: злой дух сельвы, воплощенная смерть, он завораживает человека сверкающими во мраке глазами, он, магической силой погасив огонь костра, сосет молоко коров и спящих женщин, он... все в том же роде.

Бушмейстер и гремучая змея

Бушмейстер не любит солнечных мест. Сумрак тропического леса (от Центральной Америки до восточных районов Южной Бразилии) скрывает от глаз человеческих интимную жизнь этой редкой змеи. В террариумах зоопарков бушмейстер довольно миролюбив, но прихотлив в еде, в неволе часто теряет аппетит. 10-20 яиц самка охраняет, свернувшись около них. Змееныши развиваются около 80 дней.

Близкий родич жарараки - уруту. Его отличают темные полулунные пятна

"Грубо говоря, укус каскавеллы действует, как шумящей гадюки и кобры одновременно! Поэтому потребовалось приготовление особой сыворотки против яда этого вида, и благодаря ей удалось значительно снизить необычно большое число смертных случаев от укусов каскавеллы в Бразилии. Прежде смертность достигала 75 процентов, а у маленьких детей - почти 100 процентов, теперь при вовремя примененной сыворотке - менее 10" (Ганс-Гюнтер Петцольд).

Дело в том, что яд каскавеллы, помимо гемолитических, содержит токсины, парализующие нервную систему. Обычно флегматичная, как многие ее родичи, эта змея иногда неожиданно кидается на всех приближающихся. Взвивается вверх на хвосте на метр от земли и молниеносными выпадами кусает без промаха. Служители террариумов знают, что с каскавеллой нужно обращаться особенно осторожно. Вольности, которые они позволяют себе с королевскими кобрами и даже с габонскими гадюками, с ней недопустимы.

В каменистых пустынях, перелесках, в кустарниках и степях - от Мексики до Северной Аргентины - живут каскавеллы. В сельве Амазонии попадаются лишь кое-где на окраинах великого леса. Единственная гремучая змея с таким обширным ареалом Все прочие - лишь в Мексике и США (кроме еще одного вида, одноцветного гремучника, найденного на острове Аруба, у берегов Венесуэлы).

Гремучих змей два рода - кроталюс (26 видов) и систрурус (2 вида в США и один в Мексике). У последних - маленькие трещотки. И сами невелики, до метра длиной.

Гремучая змея

США и Мексику называют "царством гремучих змей... В первой - 15 видов рода кроталюс, из них лишь три не встречаются в Мексике, прочие живут и там и тут (один вид зеленый гремучник, проникает и на юго-запад Канады). В Мексике - 24 разносортных гремучих змеи (23 вида кроталюсов и один систрурус). В Южной Америке - одна лишь каскавелла.

"Концентрация 25 видов одного рода на территории величиной со Среднюю Европу - чрезвычайно замечательный зоогеографический феномен" (Гюнтер Петере).

У кроталюсов, или настоящих гремучих змей, окраска обычно серо-бурая с темными и светлыми узорами, есть среди них и зеленые древесные, есть и рогатый гремучник (Мексика и юго-западные штаты США). Живет он в пустынях и передвигается "боковым ходом". Небольшая змея, но и не самая маленькая. Мексиканский карликовый кроталюс - пигмей в своем племени: 40-50 сантиметров.

Четыре вида гремучих змей в зрелые годы вырастают более 2 метров. Матерые весят до 6-10 килограммов, а длиной могут быть и в 2,4 метра. Из них алмазная (юго-восток США) считается самой большой гремучей змеей, а техасская - самой смертоносной в США. На хвосте у нее, перед самой погремушкой, предупреждающий знак: черно-белые поперечные полосы.

Гремучая змея

Погремушка венчает хвосты всех гремучих змей, кроме одного вида, обнаруженного на острове Санта-Каталина в Калифорнийском заливе. Приподняв хвост и в быстром темпе (до 100 раз в секунду) потрясая своими "кастаньетами", змея подает звуковые сигналы, хорошо слышные в тишине пустынь до 30 метров, а порой и за сто. Треск, шипящее жужжание, стрекотание - возникает трудно передаваемый словами звук, похожий, как некоторым кажется, на "музыку некоторых поющих цикад" и кузнечиков или даже "узкопленочного кинопроектора". Но понимать это "шумовое оформление" первого акта возможной драмы нужно однозначно: "Не тронь меня! Берегись!" Впрочем, если исходить из гипотезы, излагаемой ниже, то змеиная трескотня приобретает несколько иной смысл: "Не наступи!"

Прерии Северной Америки в прежние тысячи и миллионы лет были населены необозримыми стадами копытных животных. Одних бизонов, как полагают, до прихода европейцев кочевало по Среднему Западу не меньше 60 миллионов! Змеям, конечно, туго приходилось: гибли бессчетно под ногами парно- и непарнокопытных. Когда-то здесь водилось и множество лошадей, точнее - предлошадей, древних слонов и мамонтов - тоже. Выживали, очевидно, змеи, у которых случайно образовались из остатков сброшенной кожи погремушки. Хвостом трясти даже если он и без "кастаньет", умеют многие ямкоголовые. Надо полагать, и у их предков это неплохо получалось. У кого погремушки были лучше, громче трещали, тех гибель стороной обходила: обладатели копыт, вовремя предупрежденные, шарахались от гремящей змеи, спасая тем самым и ее и свою жизнь. Потомки наследовали усовершенствованные мутациями погремушки, а естественный отбор устранял несовершенства. С его помощью мучительный вопрос, "быть или не быть" на земле, племя гремучих змей решило положительно.

Логично, не правда ли? Но, увы, как нередко бывает в спекулятивных умопостроениях, касающихся живых существ, эта теория не совсем ладно согласуется с другими фактами. В данном случае - с топографией первоначальных мест обитания гремучих змей. И теперешнее их распространение указывает на явное предпочтение мест пустынных, сухих, неплодородных, не пригодных для пастбищ травоядных копытных. А предки гремучников, очевидно, только там и жили. (Так считают критики этого весьма привлекательного для острого ума метода производства природой погремушек и их целевого назначения - "Берегись, бизон!".)

Проще объясняется не эволюционное, а онтогенетическое происхождение трещоток: из чего и как они образуются после рождения змеи. Оказывается, из последнего, одевавшего конец хвоста "лоскута" кожи, сброшенной при второй и затем при всех последующих линьках. Твердыми "колокольчиками" нарастают эти "лоскуты" друг на друга, частично вкладываясь один в один. Получается погремушка.

Растет змея, линяя раза три в год, умножается число колокольчатых погремков: каждый новый больше предыдущего. По числу их можно было бы рассчитать возраст рептилии, но теряет их змея, "пресмыкаясь" в колючих терновниках по жестким камням пустыни (хотя и ползает, приподняв погремушку, видно, бережет ее!). Поэтому, говорят знатоки, погремков в трещотке змей обычно лишь 6-8, редко когда 10-12. Рекорд в природе - 23, в неволе, где жизнь менее суматошная, - 29.

"Танцуют" многие гремучие змеи, если не все. В паре всегда - два самца. Это ритуальные бои. У некоторых они довольно кратки: в противостояниях с поднятыми - на полметра и больше (до 80 сантиметров!) - головами словно выясняют, кто выше, и оказавшийся "недоростком" вскоре уступает, уползает.

Танец гремучих змей

Но у некоторых, например у техасских гремучих змей, ритуал борьбы сложный и длительный. Противники сближаются с высоко поднятыми головами, раскачивают ими перед носом друг у друга, расходятся, один - вольт направо, другой - вольт налево. Снова сближаются и ползут вместе, согласованно повторяя одни и те же движения, словно каждая змея представляет зеркальное отображение другой. Первый акт танца длится минут пять. В это время ни один из танцоров не делает попытки броситься на противника. Борьба еще впереди.

После перерыва соперники опять сходятся, вытянувшись вверх на треть и больше своей длины. Переплетают и расплетают гибкие шеи, ползут рядом, плавно раскачиваясь, расходятся и снова настороженно сближаются. Утомившись, змеи отдыхают, лежа друг на друге.

Гремучая змея и сова

Мексиканцы любят смотреть на боевые танцы змей. Часами просиживают у небольших вольер, в которых содержат проявивших себя танцоров, подсаживая к ним все новых и новых соперников.

Финал "хореографического" соперничества всегда одинаков: змеи внезапно сплетают шеи. Миг силового напряжения, и одна из них летит на песок, сверкнув белым брюхом. Сильнейший из борцов некоторое время прижимает к земле противника, потом с гордо поднятой головой удаляется. Ползет вдоль дощатой стены вольеры, словно совершает круг почета. А проигравший борец смиренно удаляется в угол. На свободе он уполз бы подальше.

В Канаде и северных областях США гремучие змеи зимуют, подобно нашим гадюкам. В некоторых подземельях их собираются сотни и даже тысячи. Лежат, что называется, навалом, иногда вперемежку и с неядовитыми полозами и ужами. Кроликовые совы и луговые собачки составляют им компанию.

Весной у гремучих змей США брачный сезон (у обитающих на севере он осенью, а роды на следующий год летом). Змеенышей приносят в августе - октябре. В среднем их 8-15. Длина новорожденных - примерно четверть и даже почти треть породившей их змеи. Поэтому, наверное, и роды длительные: 3-5 часов, 1-4 детеныша в час. Они уже вполне ядовиты и жизнеспособны, у крупных видов в первый же день способны убить и проглотить мышь.

Гремучие змеи - самые совершенные в семействе ямкоголовых ("складные" трубчатые зубы, термолокаторы, сигнальные погремушки - все высшие биотехнические змеиные достижения у них есть!). А поскольку это семейство, в свою очередь, наиболее совершенное в подотряде змей, а все змеи вообще признаются вершиной эволюционных свершений класса рептилий, "венцом творения" клана пресмыкающихся можно считать именно гремучих змей.