Послесловие редактора

Свою планету люди недаром назвали Землей, хотя земли на ее поверхности значительно меньше, чем воды. Океаны и моря до сих пор познаны и освоены человеком гораздо слабее, чем суша. Проникновение людей в морские глубины началось, по существу, совсем недавно. Оно несомненно пойдет в нарастающем темпе и по своим последствиям вряд ли будет уступать проникновению в космос, по крайней мере в ближайшие десятилетия.

Что мы знаем об океане и чего не знаем, что дает нам океан и что может дать в будущем - об этом пишет американский ученый Уильям Кроми в книге "Тайны моря", перевод которой опубликован Гидрометеоиздатом в 1968 году, и в только что прочитанной вами книге "Обитатели бездны", целиком посвященной биологии моря.

Автор ее прекрасно владеет материалом. От простого повествования о любопытных фактах из жизни морских обитателей он то и дело легко и естественно переходит к сложным научным проблемам. Излагая их вполне доступно, Кроми стремится в то же время избежать излишнего упрощения, хотя это и не всегда ему удается. Почти всюду Кроми сохраняет чувство реальности, не позволяющее ему смешивать научные гипотезы, основанные на твердо установленных фактах, с беспочвенными фантазиями вроде суждений о разуме дельфинов, который будто бы не уступает человеческому разуму. Человека, его интеллект, как известно, создал труд - общественная деятельность, настолько разнообразная и сложная, настолько изменчивая, что она несравнима с деятельностью любых других видов животных, в том числе и дельфинов. Нет никаких оснований предполагать, будто дельфины столь же разумны, как и люди. Кроми об этом прямо не говорит, но свой скепсис выражает достаточно ясно. Тем не менее изучение умственных способностей дельфинов, их "языка" - дело чрезвычайно интересное. И если чересчур большим надеждам суждено потерпеть крах - это не столь уж важно, и тут Кроми тоже прав.

Конечно, книга Кроми не может претендовать на полное и всестороннее освещение достижений и проблем морской биологии. Начав с возникновения жизни, колыбелью которой было море, автор вскоре переходит к современным морям и в дальнейшем лишь довольно бегло возвращается к истории морских обитателей - истории, которая длилась миллиарды лет и была весьма богата событиями. Мы знаем о ней по ископаемым остаткам, а о недавнем прошлом нам помогает судить морская биогеография - наука о распространении морских растений и животных, которой Кроми касается очень мало.

Он отмечает, в частности, что по направлению от тропиков к полюсам видов животных и растений становится все меньше, и упрощенно объясняет это суровыми климатическими условиями в приполярных районах. Однако в антарктических морях жизнь много богаче, чем в арктических, хотя климатические условия отнюдь не мягче. В северной части Тихого океана климат не менее суров, а фауна все же гораздо разнообразнее, чем в северной части Атлантического океана. Ответ на эти загадки ученые ищут в недавней истории Земли, а именно, в особенностях похолодания, которое в полярных и умеренных зонах в течение нескольких последних десятков миллионов лет в общем нарастало, но в разных районах это происходило по-разному. Похоже на то, что видов животных и растений меньше всего не там, где климатические условия особенно суровы, а там, где эти условия изменялись особенно резко и быстро.

Здесь нужно было бы знать, как действуют изменения климатических условий на биоценозы - сообщества растений и животных, которые состоят из отдельных видов, но не сводятся к простой их сумме, а развиваются по своим особым законам. Но о законах развития морских биоценозов мы знаем пока что очень и очень мало.

В книге почти ничего не сказано о морских птицах. Совсем не затронуты рыбы Антарктики (рыбам Арктики повезло немногим больше) - и не потому, что о них нечего рассказать. В Антарктике, например, найдены рыбы, в сосудах которых течет бесцветная кровь, без красных кровяных телец, без гемоглобина; только в кроветворных органах этих рыб советскому гистологу Ларисе Марцинкевич удалось обнаружить эритроциты - их было мало, и они легко разрушались. Семейство белокровных рыб - единственное в своем роде среди всех позвоночных животных.

Однако Кроми, и это вполне естественно, просто не мог в одной книге охватить все проблемы морской биологии, рассказать о жителях моря все, что ныне о них известно. Для этого не хватило бы и многотомного издания. Цель его книги иная - заинтересовать читателя. И впрямь, нужно быть очень нелюбознательным человеком, чтобы, прочитав эту книгу, равнодушно пройти мимо других книг, посвященных обитателям моря, - таких, как "Приматы моря" И. И. Акимушкина, "Старина-четвероног" Дж. Л. Б. Смита, "Тени в море" X. В. Маккормика, Т. Аллена и К. В. Кларка, "Живое серебро", Б. П. Мантейфеля, "Наветренная дорога" Арчи Карра, "Птичьи базары Новой Земли" С. М. Успенского, "История слепого кашалота" А. Г. Томилина и др. Перечень популярных книг об океане, изданных на русском языке, дан в брошюре В. А. Наседкиной "Тайны подводного царства" (Изд. "Книга", М., 1966).

Книга Кроми рассчитана на американского читателя, поэтому вполне понятно, что в ней немало строк посвящено американским берегам и водам. Надо сказать, что и по отношению к ученым автор придерживается во многом того же принципа.

Так, он оставляет в тени заслуги Кусто - пионера активного проникновения в морские глубины. Непосредственные наблюдения над жизнью моря "изнутри", а не из чуждой ему среды - направление исследований, которому, вне всякого сомнения, принадлежит будущее. И если вы еще не читали книг Кусто и его соавторов - "В мире безмолвия", "Живое море", "Мир без солнца" и др. - прочтите их в первую очередь.

В "Обитателях бездны", в отличие от "Тайн моря", Кроми упоминает кое-что и о советских исследованиях. Однако эти упоминания явно непропорциональны заслугам отечественной морской биологии, которая имеет давнюю историю.

Исследования морской фауны и флоры в России начались еще при Петре I. Они велись и во время исторических экспедиций XVIII и первой четверти XIX века (экспедиция Беринга, Великая северная экспедиция, кругосветные плавания И. Крузенштерна и Ю. Лисянского, О. Коцебу и Ф. Литке). Немного позже состоялись экспедиции в северо-западную часть Тихого океана известных исследователей А. Ф. Миддендорфа и И. Г. Вознесенского, собравших ценнейшие материалы.

Во второй половине XIX века морские экспедиции стали снаряжаться чаще, биологические коллекции в лабораториях и музеях разрослись, состоялись первые научные съезды, посвященные биологии моря. На Каспийском море вела работу научно-промысловая экспедиция Н. Бэра и Н. Данилевского, организованная на высоком научном уровне. В конце века экспедиция Н. Андрусова и А. Лебединцева открыла уникальное сероводородное заражение Черного моря под слоем свежих поверхностных вод. Возникли постоянные морские биологические станции в Севастополе, на Соловецких островах и в Астрахани. И. Мечников и А. Ковалевский, исследуя зародыши морских животных, добились результатов, получивших мировую известность.

В начале нашего века экспедиция для научно-промысловых исследований у берегов Мурмана под руководством Н. М. Книповича открыла в Баренцевом море богатейшие возможности для тралового промысла рыбы вдали от берегов. Н. М. Книпович заложил научные основы поиска промысловых скоплений рыб. Он же руководил экспедициями на Каспийском, Черном и Азовском морях; Азово-Черноморская экспедиция продолжала свою деятельность уже при Советской власти, причем В. И. Ленин лично ?содействовал этим работам.

На Дальнем Востоке работали экспедиция Э. Толля (в районе северного побережья Азии). Корейско-Сахалинская экспедиция П. Ю. Шмидта и экспедиции В. К. Солдатова.

Первоклассные исследования морской фауны и флоры сделали С. А. Зернов на Черном море, К. М. Дерюгин в Кольском заливе и в заливе Петра Великого; в заливе Петра Великого работы велись уже в первые годы Советской власти. В эти годы К. М. Дерюгин и Г. У. Линдберг организовали под Владивостоком Тихоокеанскую научно-промысловую станцию, которая позднее выросла в Тихоокеанский институт морского рыбного хозяйства и океанографии (ТИНРО).

В годы Советской власти размах исследований в области морской биологии резко и неуклонно возрастает. Одно за другим возникают постоянные морские учреждения Академии наук СССР и УССР, системы рыбного хозяйства и других ведомств. Ныне насчитывается около 40 таких учреждений, ведущих систематические исследования. Дрейфующие станции Арктического и Антарктического института регулярно следят за жизнью обитателей Ледовитого океана. Снаряжаются экспедиция за экспедицией. На смену ветеранам северных и дальневосточных морей, таким как "Персей", "Челюскин", "Садко", "Седов", "Русанов", "Топорок", приходят оснащенные всем необходимым крупные экспедиционные суда - "Витязь", "Михаил Ломоносов", "Обь", "Академик Книпович", "Академик Вавилов", "Академик Курчатов", рейсы которых простираются вплоть до Антарктики. Активно работают на науку экспедиционные суда меньших размеров, а нередко также поисковые и рыбопромысловые траулеры. Ныне нет таких морей и океанов, где наши суда не проводили бы биологических исследований.

Развертываются подводные наблюдения за жизнью обитателей моря. Начало им было положено в 30-е годы Е. П. Рутенбергом, применившим для этой цели водолазный костюм, но в основном развитие подобного рода работ приходится на послевоенные годы. Именно в нашей стране появилась первая в мире подводная лодка, специально оборудованная для таких исследований, - "Северянка". Ученые Полярного института рыбного хозяйства и океанографии (ПИНРО) наблюдают за жителями материковой отмели из гидростата "Север-1", опускаемого с судна на тросе, а АтлантНИРО использует буксируемый подводный планер "Атлант-1". На небольших глубинах с успехом работают аквалангисты, не только в теплых морях, но также в антарктических и арктических водах.

В наших институтах накоплены богатейшие сборы морской фауны и флоры, созданы коллекции мирового значения. К их числу относятся коллекции рыб и беспозвоночных животных Антарктики, хотя изучение тех и других начато нами лишь недавно, по существу, с 1956 года.

Советские ученые ведут большую работу, направленную на сохранение и увеличение поголовья морских животных, близких к истреблению. В результате их усилий, а также успешного осуществления международных соглашений, стадо очень ценных пушных зверей - морских котиков на Командорских островах и острове Тюленьем с дореволюционного по настоящее время увеличилось примерно в 25 раз. Запасы настоящих тюленей, в частности гренландского, также восстанавливаются. Для сохранения очень сильно пострадавшего от интенсивного промысла поголовья китов советский ученый Б. А. Зенкович предлагает полностью и надолго запретить промысел синих и горбатых китов во всем Мировом океане, финвалов же добывать не более 700 в год в северном полушарии и не более 3000 - в южном, сейвалов - соответственно не более 1500 и 5000, под наблюдением специальной Международной инспекции, а также ограничить промысел кашалотов.

Здесь уместно снова вернуться к книге Уильяма Кроми. Особый интерес представляет ее раздел, посвященный хозяйственному использованию обитателей океана в настоящем и перспективам их использования в будущем. В этом разделе Кроми стремится показать всю сложность движения от современного промысла, который "срывает цветы и оставляет чертополох", а значит, во многом остается по-прежнему диким, - сколь бы ни совершенствовались орудия поиска и лова животных - к культурному хозяйству будущего. Но в самом основном Кроми впадает в недопустимое упрощение: проникновение людей в океан и освоение его он кое-где пытается рассматривать с той же точки зрения, что и расселение вида животных в непривычной для него среде. Однако человечество развивается по своим особым законам. История Джона Нокса, описанная автором с таким пафосом, - лишь небольшой частный пример решающего влияния общественного строя. Жизнь в океане связана воедино еще сильнее, чем на суше. Чтобы разумно использовать ее для своих нужд в глобальных масштабах, люди должны приложить невиданные, притом четко согласованные усилия. Такой согласованности в мире, раздираемом непримиримыми противоречиями между трудом и капиталом, достигнуть невозможно. Ресурсы человечества ныне, казалось бы, огромны, но по вине отживающего капиталистического строя, пока он силен, они неизбежно будут тратиться не столько на созидательный труд, сколько на самоубийственную гонку вооружений. Человек, опираясь на знание законов общественного развития, прежде всего должен навести порядок в собственном доме. Без этого не сработает "основной предохранительный клапан", о котором говорит Кроми. Без этого многие наметки освоения океана останутся лишь радужными мечтами, а "разграбленная, опоганенная, превращенная в ад планета" будет прискорбной действительностью. Только переустройство человеческого общества на основе социалистических отношений может положительно решить эту задачу.